Группу «Рекорд Оркестр» в нашей редакции искренне любят и уважают, даже статья о ней есть в разделе «Владимирцы». Но мы решили на этом не останавливаться и в один прекрасный августовский день записали видеоинтервью с фронтменом коллектива Тимофеем Копыловым. Поговорили про работу, Москву, концерты, публику, гастарбайтеров, вредные привычки, кинжал и перстни…
В общем, смотрите/читайте сами.
- Привет, Тимофей.
- Привет.
- Знаю, в Германию ты ездил… Расскажи, как съездил, зачем катался?
- По работе ездил. Забирал станки и брикетирующие прессы. Это чисто для работы, с музыкой совершенно не имеет никакой связи.
- А где ты работаешь?
- У меня две работы, я работаю в биоэнергетической компании и еще на автобазе одной.
- Что ты делаешь, в чем заключаются твои должностные обязанности?
- Ну… Решаю ежедневные проблемы, которые возникают каждый день. Вот.
- Такие заграничные командировки, это же, наверное, приятный бонус? Или вообще не было времени, чтобы развлечься там?
- Ну это не бонус, это работа… Я не знаю, не вижу в этом какого-то бонуса.
- Понятно. А где был, в каких городах?
- В небольшом городе, Карлштадт называется. В нем 10 тысяч жителей всего. Там завод металлообработки, я там просто сидел, помогал делать перевод для одной программы, которая управляет станками. У меня филологическое-педагогическое образование, немецкий, английский язык.
- Ты постоянно во Владимире живешь, правильно?
- Постоянно во Владимире.
- А в столицу не было желание перебраться?
- Зачем?
- Говорят, там возможностей больше, и для музыкантов в том числе...
- Нет, там меньше возможностей для музыкантов, на самом деле. Имеет смысл перебираться, если ты не во Владимире живешь, а где-то далеко. Скажем так, 1000 километров от Москвы. А здесь до Москвы два-три часа езды на машине. И довольно-таки удобно. У нас приблизительно один раз в неделю концерт в Москве, если нет концертов где-то в другом городе. Мы играем концерт и после сразу едем домой. В принципе, часа в три-четыре утра уже дома. А в Москве просто много было таких печальных случаев, когда команды уезжали даже из больших городов… Из далеких, допустим, из Екатеринбурга. Группа у себя в областном городе уже имеет определенный статус и вот ребята поехали завоевывать Москву. На энтузиазме, живут впятером или вшестером в какой-нибудь съемной квартире, играют концерт, другой, третий… Концерты есть, но они не приносят поначалу денег, потому что люди бросили свою основную работу, которая их кормила-поила. Возможно у кого-то семьи остались в своих городах, а они уехали прямо как гастарбайтеры в Москву работать. Не приносит музыка на первых порах денег, о которых ты мечтал.
- И что, разваливается группа?
- Нет, не разваливается, начинается такая ситуация… Всегда у группы есть идейный вдохновитель — художественный руководитель и режиссер. А есть музыканты-профессионалы — барабанщик, басист, гитарист, клавишник, без разницы кто. И им, соответственно, поступают предложения от других команд — давайте с нами поиграем сегодня, ребята, у нас гитариста нет… Или, допустим, Игорь Николаев говорит — я сегодня играю в ГЦКЗ «Россия», концерт надо под фонограмму поиграть, пометить по тарелкам…
- Люди уходят в какие-то коммерческие проекты?
- Понимаешь, люди начинают чисто от безденежья искать какие-то варианты заработать ту или иную копейку и тем самым просто забивают на свой собственный проект, который их туда, собственно, и привел. Ну и остается один идейный человек, у которого проект развалился, все остальные в Москве играют при Стасах Михайловых или при Жаннах Фриске – образно говоря, при всем уважении к этим музыкантам. А человек, который двигал паровоз, крутил педали, остается не у дел.
- То есть, это не ваш сценарий.
- Я не чувствую какой-то сильной удаленности от Москвы. С другой стороны, в Москве можно жить буквально в одной станции метро до точки твоего концерта и до нее тоже добираться часа три.
- А Владимир для тебе в чем комфортен, тем, что он такой маленький и можно везде добраться? Или что?
- Нет, ну из Владимира можно добраться и в Москву, и в Нижний, мы и там, и там играем более-менее постоянно. Во-вторых, да, Владимир комфортный. Во всяком случае, у каждого из нас здесь есть свой дом, кто-то здесь живет уже давным-давно. И да, здесь тихо и спокойно.
- На сцене у тебя такой брутальный образ… Мачо, прямо скажем.
- Я не знаю…
- Но этот образ близок к твоему реальному?
- Конечно близок, разве не видно?
- А откуда у тебя такой кинжал замечательный? Есть в этом какая-то история?
- Это мне Леха Барышев подарил на День рождения. На самом деле кинжал такой, бутафорский. Оно все картонное такое у нас, не настоящее.
- Да? И даже колбасу им не порезать?
- Нет, не порезать.
- Это такой сценический реквизит?
- Да, это как Рома Ягупов из «Здоб ши Здуб» увидел у меня кольца, такой – «где достал?!» Я говорю — «да вот, у цыган купил в подземном переходе». Он — «почем?» Я — «по сорок рублей…» Он — «сорок рублей, но так работает хорошо!»
- Откуда у тебя такое знание тягот жизни гастарбайтеров? Мне кажется, эта тема у вас прямо так…
- Да нет, не сказать, просто яркие песни такие получились, «Гастарбайтер-буги» и «Лада седан»…
- Случайно?
- Как случайно, все случайности неслучайны. Человек, который в своей жизни чего-нибудь построил или работал в каких-то местах, связанных со строительством, имел дело с гастарбайтерами.
- А как лично ты к гастарбайтерам относишься?
- Я считаю, что это нездоровое явление, их вообще не должно здесь быть. Я считаю, что работу должны делать те люди, которые на этой земле живут. Если они ее не делают, то, естественно, появляется это нездоровое явление, гастарбайтеры.
- Но песни у вас достаточно позитивные…
- Ну, я не знаю, я считаю, что у нас все песни негативные и грустные.
- Я тут тоже побывала на концерте «Рекорд Оркестра» и подумала — всегда есть люди, которые начинают кричать — давай эту песню, давай ту песню. Это не раздражает? Не в кабаке же…
- Мы, на самом деле, в этой группе играем дольше, чем они, и знаем лучше, какая песня будет следующей.
- То есть, по заявкам вы не исполняете.
- Почему, свои песни можем по заявкам исполнить. Понимаешь, мы периодически продумываем драматизм своего выступления, то есть, какую песню сыграть за какой. И когда человек говорит «давай «Гастарбайтер-буги» или «Лада седан» после «Мозамбик», то я думаю, что это будет жестковато, угловатый слишком переход. Скорее всего, я человеку откажу…
- И заказывать музыку бесполезно?
- Ну, если честно сказать, то мы все подкупные, на самом деле. И тот, кто будет в камеру говорить, что он неподкупный, все равно – существуют какие-то определенные суммы или определенные предложения, когда человек ломается и играет то что ему заказали. Нет, естественно, если нам закажут сыграть не из нашей программы вещь — мы ее просто не знаем, не сыграем. Мы не будем импровизировать и лепить горбатого на сцене. Или иногда бывает, просят сыграть вещь из старого репертуара группы «Blackmailers». Но есть вещи, которые уже просто вылетели, мы просто облажаемся — и зачем играть, портить людям настроение? Я прямо так и говорю — мы ее забыли, мы боимся обо***ться.
- Бывает такое, что публика переходит все разумные границы и шабаш устраивает на концерте? Были такие истории?
- Бывало, особенно в последнее время в Москве. С одной стороны как бы приятно, с другой стороны есть такие точки, в которых мы выступаем, где уже охрану вписываешь в райдер. И не потому что выступать страшно. Просто неудобно, бывают сцены очень маленькие. Были такие случаи, ребята падали у нас гитаристу на все эти примочки и страдала музыка из-за этого. У Алексея (Барышева, – прим.редактора) все эффекты, как он говорит, «бутиковые», денег они стоят — мама, не горюй. Как бы жалко все это дело терять. Зубы побитые — и у меня от микрофона, и у саксофониста от саксофона…
- Это от того что публика лезет на сцену?
- И публика, и от неосторожности. Но в основном оттого что публика на сцену лезет, с микрофоном очень близко контактируешь, все равно что-то там трескается. Поэтому на некоторых сценах мы не работаем без охраны. И понимаешь, какая бывает ситуация, выйдут три-четыре здоровых парня, начинают танцевать танец пого и так далее… Кроме них же в зале еще есть девушки, есть ребята, которые хотят не так бурно выразить свои эмоции. А три или четыре человека забывают об этом, и другие люди уходят с концерта, потому что видят, что происходит какой-то беспредел. Должны быть определенные рамки. С другой стороны, я думаю, репертуар сейчас такой, что он не работает в маленьких помещениях. И аппарат не выхиливает его, и публика не может разгуляться под ту или иную музыку.
- А после концерта ты сразу домой-домой или общаешься с друзьями, со зрителями?
- Не, на самом деле, силы есть, слава Богу… Но в любом случае надо переодеться, отжать футболки, надеть что-то посвежее. Это если у нас нет следующего концерта в другом городе – если это турне, допустим. Где-то реально час ты остываешь. Час-полчаса. Все мокрые, куда там выезжать на улицу сразу же, холодно. Естественно, общаешься с ребятами, которые пришли на концерт, а как не пообщаться. Я считаю, если есть такая возможность, надо этим пользоваться. Возможно, этой возможности больше не будет.
- Слушай, я вот слышала, что ты не пьешь совсем.
- Нет.
- И не куришь.
- Нет.
- Это какая-то жизненная философия? Почему так случилось?
- Как-то так сложилось, не знаю.
- Ты никогда не пил?
- Нет.
- А друзья твои?
- Ну, они побухивают… Но сейчас заметил тенденцию такую — люди стали меньше пить. Как бы не ругали молодежь, население России, что оно пьянствует и бездельничает… На самом деле я своими глазами вижу, что люди стали меньше выпивать. Это стало как-то не модно что ли. Может, просветление какое-то в голове наступило, слава тебе, Господи…
- Тебя лично не раздражает, когда ты сидишь в компании и люди выпивают?
- Пока они не переходят границу от хорошего к отвратительного поведению — нормально.
- Ты же часто общаешься с журналистами, да?
- Бывает, да.
- А есть какие-то вопросы, которые тебя бесят? Я их уже задала?
- Нет, не задала.
- А какие вопросы раздражают?
- Не знаю… Серьезно, я на все вопросы отвечаю. Спроси чего-нибудь.
- Хорошо, давай — Тимофей, расскажите, пожалуйста, о ваших творческих планах.
- Творческий план у нас грандиозный. Записали одну вещь новую, сейчас происходит сведение. Возможно, сделаем клип на нее.
- А что за новая вещь, можно поподробнее?
- Она уже звучала на нескольких концертах и во Владимире, и по стране, где мы играли. Называется «Самое прекрасное место». О путешествиях, о дальних городах и о том, как приятно возвращаться туда, где тебе лучше всего.
- Ее можно уже где-то послушать, она есть у вас на сайте, например?
- Она, возможно, есть где-то там на «You Tube», снята с живого выступления. Конечно, не в супер-пупер качестве. Но буквально еще недели две, потому что вещь записана, сейчас сведение уже идет.
- У вас коллектив достаточно уже долго существует, бывают какие-то негативные моменты?
- Конечно, каждый раз, когда новые вещи сочиняются. Потому что кто-то приносит какую-то идею, а все остальные говорят — г***о какое-то принес. Не всегда, но частенько такое бывает, и хлопанье дверьми… Но на следующей репетиции все равно беремся опять за этот материал, начинаем дорабатывать, что-то изменять. Вкусы у всех людей совершенно разные, у нас народу много в группе. И это количество всегда меняется, то больше, то меньше. Сейчас вот трубача ищем, у нас трубач ушел…
- Куда ушел?
- Ушел просто по семейным обстоятельствам, не может заниматься сейчас в нашей группе.
- А сложно, наверное, во Владимире найти нового трубача, все же музыканты друг друга уже знают…
- Очень сложно. У нас вообще в плане духовиков очень сложно.
- А вообще из хороших музыкантов кого бы ты мог выделить? Из владимирцев?
- Я не знаю, я не могу назвать прямо конкретных музыкантов. Честно сказать, в самой музыке, как в ремесле, я очень мало понимаю. Я могу назвать группы, которые мне нравятся. Мне нравится «KGB» – старая группа. Очень давно играют. К сожалению, мало дают концертов. Мне просто с детства нравится эта группа, слава Богу, она еще есть. «Metamorphis» – я с ними одну песню записал. У них альбом тоже скоро выходит. Такой микро-анонс. А так все хорошие музыканты в конце-концов оказываются в «Рекорд-оркестре». И это не голые слова, это на самом деле так и есть.
- А если в процентном соотношении смотреть, какую часть твоей жизни занимает музыка?
- Не знаю, я в процентах не считал. Просто когда у тебя есть свободное время, у тебя все равно в голове крутятся какие-то мелодии, какие-то фразы. Когда ты не занимаешься строительством или приготовлением еды… Имею в виду, не на работе сидишь, не в офисе, не на объекте, не, грубо говоря, в яме под автобусом…
- Ты можешь представить себе ситуацию, что перестанешь заниматься музыкой?
- Я представлял себе, я очень представляю себе ситуацию, что когда-то наступит такой момент.
- И что ты будешь делать?
- Не знаю. Сарай построю, наверное.
- Ну, тебя не печалит эта мысль, не пугает?
- Скорее всего, этот момент наступит, когда это надоест. Мы же сначала играли одну музыку, потом это надоело — начали другую играть, потом третью. А потом, может, и музыка надоест.
- Понятно. Теперь у нас блиц-вопросы, они короткие. Вопрос-ответ, вопрос-ответ. Как твое настроение сегодня?
- Слава Богу, хорошее.
- Есть домашние животные?
- Есть, собака.
- Самое значимое событие текущего года, которое уже состоялось?
- Ой. Если по музыке, то мы на «Нашествии» сыграли, для нас это знаково.
- Когда у «Рекорд Оркестра» следующий концерт во Владимире?
- Не знаю.
- Что предпочтешь, чай или кофе?
- Скорее всего, чай.
- Задумывался всерьез о переезде на ПМЖ в другую страну?
- Да, я недавно задумывался. Но это ближе к старости где-нибудь.
- Какую музыку ты слушал сегодня утром?
- Никакую вообще не слушал.
- Пойдешь голосовать на выборах 8 сентября?
- А у нас выборы будут 8 сентября?
- Ты напеваешь свои песни просто так, между делом?
- Свои? Только если новые, которые в разработке. Старые уже надоедают, даже те, которые еще не вышли в эфир.
- Закончи фразу «Город Владимир это…»
- Родина!