Недавно с одним моим приятелем, так же как и я, влюбленным в футбол, обсуждали феерический выход питерского «Зенита» в плей-офф Лиги Чемпионов – с жалкими 6 очками в 6 матчах, с разгромным проигрышем «Аустрии» в последней игре. В общем, с определенной долей юмора и иронии занимались обычным таким, привычным для российского болельщика, мазохизмом.
В процессе «асечного» диалога приятель мой прислал мне шутку, уж не знаю, сам ли он ее сочинил или где-то вычитал. Шутка такая:
Владелец «Зенита» и «Газпрома» Алексей Миллер говорит губернатору Владимирской области: «Вы что, какая газификация – мне ж теперь надо «Зениту» премиальные за выход в плей-офф платить!».
Мы еще немного, помнится, похихикали над предположением, что, наверное, именно потому игроки «Зенита» и проиграли с разгромным счетом, что очень хотели помочь нашей области газифицироваться и направить деньги Миллера на эту благую цель. А потом синхронно поймали себя на мысли, что подобный поворот кому-то вполне может показаться не просто допустимым, а самым что ни на есть реальным. Потому что то, как воспринимает и анализирует информацию индивид – это крайне весело.
Несколько лет назад, когда я работал на «ТВ6-Владимир», в городе случилось то, что потом назвали коммунальным коллапсом – ну помните, наверное, трубы полопались посреди зимы, жители десятков домов остались в морозы и без отопления, и без горячей воды. Получить в те дни оперативную информацию от городских властей об обстановке в городе было просто невозможно. Тогда мы в редакции решили обратиться к самим владимирцам и попросили горожан звонить к нам и рассказывать, где горячая вода и тепло есть, а где нет. Звонки шли ежеминутно. Где-то через час работы операторами колл-центра принимаем очередной «крик души»:
- Здравствуйте! Звоню с улицы …, дом…, а когда нам воду дадут?
- Здравствуйте, а мы не знаем (начинаем объяснять, что у нас тут телекомпания, а не ЖЭУ, и мы просто собираем информацию).
- Дааааа…? А мне сказали, что по этому телефону можно ремонтную бригаду вызвать…
Это нас не очень насторожило, а зря. С течением времени звонков с просьбой отремонтировать сети, включить отопление, дать воду, становилось все больше. В чьей голове наша публичная просьба трансформировалась в объявление об оказании услуг по ремонту разводящих сетей – сказать сложно, но тогда мы впервые в полной мере согласились с тем, что «нам не дано предугадать, как слово наше отзовется», и что реальность порой имеет мало общего с тем, как она воспринимается.
Или совсем недавно, сразу после того, как началось создание нового медиа-холдинга «Россия сегодня», один из множества пабликов «ВКонтакте» перепечатал новость об этом путинском решении. Велико же было мое удивление, когда под новостью я прочитал комментарий одного из посетителей – мол, слава богу, что президент «заткнул рот очередным американским подстилкам». Осторожно поинтересовался – с чего это вдруг ликвидируемое РИА «Новости» стало, как бы это повежливее, проамериканским. Выяснилось: собеседник, несколько раз прочитавший новость (!), железно убежден, что «…Путин закрыл в России «Голос Америки». Попробовал переубедить, ссылаясь на невозможность такого в принципе (уж президентским указом «Голос Америки» точно бы не стали запрещать) – не преуспел, вера комментатора во всемогущество президента победила все доводы и аргументы.
Один весьма уважаемый мною человек откомментировал в твиттере новость о вероятном попадании участниц Pussy Riot под амнистию словами (стиль, орфография и прочее сохранены): «Пусть прошмандовка Толоконникова сидит но конца срока, Господь её еще не простил». Где, на каком этапе обработки информации возникла уверенность в своей способности читать мысли Бога? И как быть, если упомянутая Толоконникова таки выйдет на свободу по объявленной президентом амнистии? Надо ли тогда считать инициативу главы государства «дьявольским наущением»? Или придется признать, что у тебя на самом деле нет такой прочной связи с Богом?
Амнистия в этом плане вообще стала лакмусовой бумажкой для выявления людей, не знающих, но верящих. Во всяком случае, в соцсетях типа того же твиттера это было очень заметно. Так, когда разговоры об амнистии только начались, иные оппозиционно настроенные твиттеряне сразу же продемонстрировали веру в то, что ни Толоконникова с Алехиной, ни осужденные по «Болотному делу» на свободу не выйдут. Далее неподкрепленная фактами вера стала очередным поводом поговорить о полном пренебрежении правами человека и т.п. Когда же на лентах интернет-СМИ стали появляться сообщения о том, что все вышеупомянутые под амнистию могут все-таки попасть – поколебленная вера, помноженная на отсутствие знания, породила либо что-то стеснительное в духе «все равно благодарить Путина не за что» (а никто вроде и не предлагал), либо абсолютные перлы – мол, да нужны ли осужденным такие «подачки», им сидеть-то осталось всего чуть-чуть… О том, что несколько месяцев, это на воле чуть-чуть, а в местах лишения свободы наоборот, «верящие» не думают – у них картина мира по-другому устроена.
Приписываемая Тертуллиану фраза «верую, ибо абсурдно» сегодня, похоже, составляет основу мировоззрения очень многих людей, и не только верующих. Чем немыслимее с точки зрения здравого смысла выглядят причины событий, побочные сюжетные линии, возможные последствия – тем не то чтобы лучше, но понятнее и проще. И можно было б даже над этим посмеяться, если бы наличие в голове отдельного россиянина своего собственного мира, живущего по собственным законам, со своими причинно-следственными связями, не приводило к тому, что мы (ан масс, как сказал бы профессор Выбегалло) разучились не то чтобы принимать, но хотя бы пытаться понять других.
Столкновение несовместимых картин мироздания заставляет наклеивать ярлыки на оппонента. Поэтому сегодня мы – не граждане одной страны, а «либерасты» и «путиноиды», «агенты Госдепа» и «агенты Кремля», «быдло» и «креативный класс».
«Запомните, джентльмены! Эту страну погубит коррупция!», говорил один из персонажей замечательного фильма «Человек с бульвара Капуцинов». Нет, не коррупция, не марсиане, не Госдеп, не мигранты и не отсутствие достаточной степени демократизации – ее погубит наше нежелание знать и страстное желание верить.
«— Вот что интересно. У меня родня в Нижнем Новгороде. Так вот, там пиво местное стоит тринадцать рублей. А в Москве оно же уже двадцать пять.
— Ну, — отвечает второй, — это понятно почему. Доставка там, тыры-пыры, вот и стоит в Москве дороже.
— А! — радостно взвивается брейкер. — А почему тогда колбаса клинская и в Москве, и в Новгороде стоит почти одинаково? Че, доставки нету? Или че?
Лицо его собеседника, выхватываемое из темноты тамбура придорожными фонарями, покрывается морщинами, вызванными бешеной работой мозга в поисках решения данной экономической проблемы.
— Да… — говорит он вслух, — непонятки…
— Ага. И мне непонятно. Скорее всего мудаки они там все. Или считать не умеют, или тупые…
— Да… — окончательно запутавшимся голосом ответил второй. — Точняк».
С. Минаев, «Духлесс».