Валерий Савельев: «Владимир — город со смещенным центром города»

Интервью с человеком, который развешивает по Владимиру таблички с историческими названиями улиц

В нашем городе живут люди, которые волей случая или собственных поступков неожиданно оказались в центре внимания СМИ, властей и общественности. Для кого-то они — герои-однодневки, для кого-то — символические фигуры современной жизни. Одни считают их борцами-правдоискателями, другие — просто чудаками. Среди них встречаются и доморощенные «художники» типа Сергея Сотова, превратившего улицы города в собственную галерею. А есть и «краеведы»-самоучки, для которых владимирские проспекты и переулки стали ареной для демонстрации собственной философии и отчасти сведения исторических счетов.

Около года назад один из горожан, очевидно, неравнодушных и самонадеянных, стал развешивать на владимирских домах таблички с историческими названиями улиц. С его легкой руки улица Горького превратилась в Юрьевскую, проспект Ленина — в Ямскую, а улица Урицкого — в Подсоборную, что вызвало непонимание не только у местных жителей, но и у городских властей и общественников. Зовут человека, который занимается краеведением в действии, а не на словах, Валерий Савельев. Химик по образованию, предприниматель по роду деятельности, либерал по убеждениям. А еще у него свой взгляд на историю России. В интервью ПроВладимиру Валерий рассказал, что сподвигло его самовольно изготовить и развесить по городу таблички со старыми названиями улиц. Собственно, с этого вопроса и началось наше общение.

«Немцов мост» — нет, «проспект Сталина» — да

— Валерий, наверно, вам часто задавали этот вопрос, и все же он первым приходит в голову. Почему вы вдруг стали переименовывать владимирские улицы?

— Сразу же неточность. Надо разделять понятия переименование и возвращение исторических названий. Я категорический противник переименований. То, что в советское время было впервые названо — скажем, проспект Строителей во Владимире, улицы Соколова-Соколенка, Добросельская, Егорова, Готвальда, Ворошилова, — естественно, пусть остается. Это ведь тоже наша история. Или в Москве сейчас обсуждают переименование станции метро «Войковская», а кто-то хочет видеть в столице улицу Высоцкого или Немцов мост. Мне кажется, это нехорошо, ведь если в песне Высоцкого черный пистолет находится на улице Большой каретной, это не значит, что она должна называться в его честь. Думаю, он и сам был бы против этого.

Что касается вопроса, почему я занялся возвращением исторических названий. Дело в том, что я родился во Владимире, здесь родились мои деды и прадеды по всем линиям, и я с детства слышал названия улиц, которые многими сегодня забыты. Мой дед, например, никогда не говорил «проспект Ленина», а говорил «Ямская», «Школьный проезд» и т.д. В 1991 году начались первые возвращения исторических названий. Я тогда этому значения не придал — думал, люди какой-то ерундой занимаются. Единственное, порадовался, что улица Учпрофсож (участок профсоюза железнодорожников — ред.) вновь стала Богословским переулком. Даже такое название прошло, к сожалению, но мы как-то с этим свыклись. А недавно я ездил в командировку в Углич и Мышкин и увидел на одной из улиц табличку «Улица Карла Либкнехта (бывшая Рождественская)». Меня это зацепило. Я подумал: «Почему Рождественская — бывшая, а улицы Урицкого, Подбельского, Либкнехта — вечные?». И тогда я решил, что тут что-то не то, и надо действовать.

— И сразу заказали новые таблички?

— Нет. Сначала я написал два письма мэру Сахарову, но он мне ничего не ответил. С января этого года я начал действовать сам. Развесил порядка 20 табличек, правда, осталось всего 7 – 8 штук. Вопросом заинтересовались телевидение, газеты, потом и ответ от Шохина пришел. Меня уведомили, что мое предложение рассматривалось на заседании топонимической комиссии.

— Логично. Есть же определенная процедура изменения названий улиц или остановок.

— Мне кажется, переименование остановок — это была такая проба пера. Члены топонимической комиссии поскромничали, постеснялись сразу про улицы говорить, так что это были первые шаги. Хотя сейчас вопросом возвращения исторических названий комиссия занимается. Я даже был в октябре на очередном заседании, пообсуждали немножко. Пришли к единому мнению, что так оставлять дело нельзя, и вопрос все равно будет возникать бесконечно, пока исконные названия не вернутся.

— У вас есть какой-то реестр?

— Да. В нем 46 наименований. Я сам проникся в это дело, стал изучать, смотреть карты, названия, кто где жил.

— Вам не кажется, что не все владимирцы поддержат возвращение исторических названий? У людей же разные взгляды на историю, на будущее города. Скажем, вы «переименовали» улицу Горького в Юрьевскую, хотя местные жители считают исконным и гордятся именно названием «улица Горького».

— Что касается Юрьевской улицы, то она заканчивалась примерно там, где сейчас располагается администрация города. Там были склады, хранилища боеприпасов, так что можно было бы принять соломоново решение: часть улицы Горького (от Ерофеевского спуска до улицы Мира) сделать Юрьевской, а оставшую часть оставить, как есть.

Тем не менее, я не думаю, что будет большое противодействие. Дело в том, что процесс переименования — бесконечный и неправильный, а процесс возвращения исторических названий — акция одноразовая. Если это сделать и прописать в Уставе города, что переименовывать больше нельзя, то все разговоры стихнут.

— По вашей логике, нужно возвращать и другие названия. Скажем, Октябрьский проспект изначально назывался проспект Сталина.

— Я тоже над этим думал. Это очень сложный вопрос, но, наверно, все-таки если идти на принцип, то надо все возвращать, и Сталина в том числе. Чтобы не было пробелов и вопросов, почему в одном случае поступили так, а в другом случае — иначе. Названо значит названо.

«Охраняется краеведами города Владимира»

— А кто все-таки должен решать, как называть улицу? Может, стоит провести референдум на уровне города, чтобы владимирцы высказали свое мнение? Это же правильно, когда сами горожане определяют судьбу города?

— Мне кажется, этого делать не надо. Горожане — это ведь тоже вырезка из поколений. Владимиру больше тысячи лет, а мы берем лишь отдельный кусок жизни — 50 – 70 лет, и люди одного поколения должны решить за тех, кто был до них и кто будет после? Владимирцы уже один раз решили снести кладбища в районе площади Победы и парка Пушкина и сделать там танцплощадки. А в Липках и до сих пор пляшут. Так что никакие референдумы, никакие опросы не помогут. Они только укрепят мое понимание, что такой у нас народ — и значит, мы этого заслуживаем.

— Но ведь кто-то же должен решать. Вы-то сами решаете, какой улице как называться.

— Я не то, чтобы решаю, просто хочу максимально привлечь внимание людей к тому, как мы живем. Ведь от нашего сознания и понимания зависит наша жизнь. Если мы легко переименовываем улицы, значит, мы так же легко готовы менять свой образ жизни, менять историю, думая, что она все выдержит. И даже то, кого мы избираем на выборах, — это результат отношения к нашим предкам. Мы фактически перечеркиваем их видение жизни и считаем себя умнее других. И так каждое поколение считает себя умнее.

— Ваша акция сформировала о вас мнение как об антисоветчике. Мол, вы убираете советские названия улиц так же, как и другие зачастую возвеличивают один период истории за счет очернения другого. Вам не кажется, что стоит уже примирить три России — царскую, советскую и современную?

— Для того и существует история, чтобы ее не менять. Важно, чтобы история была одна, а у нас каждый новый правитель ее переписывает. Последний летописец России — Путин, потом придут другие. Поэтому я и говорю: если мы не возвратим исторические названия, у нас так и будет много историй, и не пойми что будет твориться в городе. Посмотрите — сейчас в центре Владимира идет строительство, тоже от сознания, что все легко. Закопать речку Лыбедь — давай, бери бульдозер, сейчас госпрограмма — давай закопаем. А все потому, что в городе, в человеке нет стержня, «ствола» истории. Так что моя позиция: возвращение названий должно быть делом принципа, а не столько решением народа.

— Вы упомянули, что написали целый доклад сити-менеджеру Андрею Шохину. И в нем вы назвали Владимир городом со смещенным центром. Что это значит?

— Действительно, на мой взгляд, Владимир — это город со смещенным центром города, причем от этого произошло смещение и в головах. Сейчас, судя по карте, центром Владимира являются Золотые ворота. Именно от них в разные стороны идут различные улицы, именно от них начинается и нумерация домов. Но Золотые ворота, как и любой въезд в город, не могут быть его центром. Изначально центром Владимира была Соборная Площадь. От нее (с нынешнего дома офицеров) начиналась Большая Нижегородская улица и шла на восток, начиналась и Большая Московская, которая шла на запад. На юг шла Царицынская улица (направление на Царицын, нынешний Волгоград), а на север — Муромская. Это были четыре направления, ведущие из центра Владимира. Но после революции Большая Московская (тогда уже улица 3‑го Интернационала) стала начинаться от Золотых ворот, и дом №1 и 2 теперь находятся на окраине исторического ядра, а центр города начинается домами №33 и 54. При этом обе улицы — Большая Московская и Большая Нижегородская — идут в одном направлении, на восток, на Нижний Новгород. Все перевернулось в головах людей, но мы считаем это нормой.

— Может быть, стоит горожанам рассказать об этом? Вы не думали организовать какой-то краеведческий проект или туристический?

— Идея такая есть. Мне хочется собрать старые фотографии улиц Владимира и сделать на их основе плакаты или информационные стенды на остановках. Скажем, на проспекте Ленина написать, что это была улица Ямская, затем улица Гагарина, жили там такие-то люди. Я готов изготовить плакаты за свой счет. Думаю, всем будет приятно: никто не забыт, ничто не забыто.
А еще я нашел в центре города последний работающий колодец и хочу на него повесить табличку «Охраняется краеведами города Владимира». Уверен, что и такие объекты надо сохранять и беречь, иначе истории не будет.

— Вы думаете, новая городская власть вас услышит?

— Думаю, Шохин услышит. Власть тоже должна понять: когда старейшие, градообразующие улицы города называются в честь пусть хороших и уважаемых людей — Подбельского, Гагарина, Володарского или Воровского — это неправильно, в том числе для развития туризма. Или взять улицу Урицкого: странно что-то именовать во Владимире в честь председателя ЧК Петрограда. Это все равно что сегодня назвать улицу в честь начальника управления ФСБ по Владимирской области. Так что необходимо делать шаги к отрезвлению. Как было, так и должно быть, и дальше менять нельзя.

— А вам не кажется, что вы, как Дон Кихот, боретесь с ветряными мельницами? По крайней мере, в представлении обычного человека.

— Это заблуждение. Можно бороться и с ветряными мельницами, и с наводнениями, и с засухами. Если очень захотеть, то все получится. А здесь дело доброе, святое, благородное, и оно обязательно найдет у людей поддержку и отклик. Все равно возвращение исторических названий рано или поздно произойдет. Пока этот вопрос нерешенный, он так и будет висеть в воздухе. Появятся другие энтузиасты, которые им займутся, уже появляются. Надо двигаться к лучшему. Когда у нас будет одна история, и это будет незыблемо, уверен, мы станем более цивилизованным народом и начнем жить по-другому.