Владимирские врачи и общественники поддержали запрет беби-боксов

Краткая история лишнего «окна жизни» во Владимире

В минувшую среду правительство поддержало запрет на установку беби-боксов − анонимных колыбелей, в которые мать может положить ребенка-отказника. Инициатором отмены выступила сенатор Елена Мизулина, ранее против «окон жизни» высказывался детский омбудсмен Павел Астахов. По мнению Мизулиной, беби-боксы стимулируют матерей отказываться от детей и способствуют развитию торговли детьми.

Единственный во Владимирской области беби-бокс просуществовал три с половиной года. Его открыли в областном центре в мае 2012 года по инициативе тогдашнего руководителя департамента здравоохранения Владимира Безрукова. Директор владимирского роддома №2 Ирина Кирюхина вспоминает, что в то время по стране прокатилась волна случаев, когда гибли дети, оставленные родителями на улице. Идея теплой колыбели для ребенка и полной анонимности для горе-матери тогда казалась здравой.

Установка беби-бокса − дело недешевое. К моменту, когда Безруков принял волевое решение об открытии «окна жизни» в детской областной больнице, бюджет на медицину уже был расписан. К финансированию привлекли спонсоров. Стоимость колыбели составила полмиллиона рублей. Она представляла из себя контейнер, внутри которого поддерживается постоянная температура, комфортная для ребенка. В нем установлена видеокамера и датчики. Когда ящичек с ребенком закрывается, на пульте у медсестры срабатывает сигнализация, и малыша забирают.

Практически сразу решение о беби-боксе во Владимире подвергли критике. Одним из самых последовательных противников этой идеи выступил детский омбудсмен 33-го региона Геннадий Прохорычев.

Геннадий Прохорычев

«Тогда выступали против детские фонды, психологи, но руководители здравоохранения открывали, не спросив никого. Организовали опрос на сайте департамента, по голосованию вышло, что многие за, так и установили», − рассказал детский омбудсмен ПроВладимиру.

Не ясно было, как преподносить нововведение информационно. Если о нем не говорить, никто не будет знать. Если говорить, то делать это нужно крайне осторожно, чтобы не провоцировать матерей оставлять детей, когда этого еще можно избежать.

«Я Безрукову тогда сразу задал вопрос, как будете это рекламировать? − рассказывает Геннадий Прохорычев. − «Мы будем раздавать рекламки в роддоме», он мне ответил. У меня как раз тогда жена лежала в роддоме, мы ждали четвертого ребенка, я ему сказал, что как только такая рекламка появится в руках у моей жены, сразу же подам на вас в суд».

Рекламной кампании беби-боксов как таковой не было. О появлении механизма рассказали местные СМИ, и на этом дело встало. За все время существования «окна жизни» во Владимире им никто не воспользовался. Между тем, рассказывает Ирина Кирюхина, случаи оставления детей в опасных для их жизни местах продолжались: «Детей находили в лесу грибники, периодически бывают случаи, когда находят мертвых детей». Геннадий Прохорычев также признает, что страшная статистика не изменилась ни в ту, ни в другую сторону.

Беби-бокс во Владимире Фото – onlinevladimir.ru 

Первая колыбель появилась в 2011 году в Перми после того, как на балконе одной из квартир обнаружили тела двух младенцев. Историю раскрутили в СМИ, с инициативой «окна жизни» выступили общественники, их поддержали власти. 

Пермский проект оказался достаточно успешным. По словам руководителя фонда «Колыбель Надежды» Елены Котовой, кроме самих боксов, в Пермском крае за два с половиной года были открыты три кризисных центра для родителей.

«Мы снизили количество оставленных детей в бэби-боксах, мы вернули 8 детей биологическим родителям, и мы помогаем женщинам. 192 ребенка, которые проживали в кризисном центре в городе Перми, и у нас нет ни одного отказа от детей. То есть 100% работа по профилактике. Поэтому все нужно смотреть в комплексе. Не надо искать универсальную таблетку. Отрицать эту проблему тоже не надо. Да, есть убийство детей, бросают детей, но давайте с этим работать, – рассказала общественник в эфире радио «Соль».

Геннадий Прохорычев признает, что есть ситуация, при которой существование беби-боксов возможно − когда общество сделает все для того, чтобы эта мера была действительно последней.

«Должны быть социальные центры поддержки женщин, должна быть профилактическая работа. Когда все-все есть, можно рассматривать беби-боксы как крайний вариант. В ином случае это убийство, мы расписываемся в собственной несостоятельности».

Ирина Кирюхина говорит о правовой стороне вопроса. Ребенок должен иметь право знать имя и дату своего рождения, юридически беби-боксы мало сочетаются с конвенцией о правах ребенка. Есть достаточно анонимные процедуры, когда мать отказывается от ребенка в роддоме нотариально или через суд. Для матери это сделано максимально безболезненно.

Ирина Кирюхина Фото – zavladimir.ru

Однако мать не всегда доходит до роддома. В пермском кризисном центре был случай, когда с ребенком приходила студентка вуза, которая не обращалась к врачам и не видела для себя выхода из ситуации. В другом случае женщина жила в гараже и не имела документов. Она не могла обратиться в суд или к нотариусу. Идея пермского беби-бокса – показать женщине, что у нее есть крайний выход, считает Елена Котова. Геннадий Прохорычев, напротив, уверен, что такой крайний выход на современном этапе будет только усугублять и без того проблемную ситуацию.

«Можно понять врачей, они рассматривают это с позиции, что вот в конкретный момент спасти жизнь или нет, и, конечно, их профессия обязывает спасать жизни. Но есть в психологии понятие «разрешенное поведение». Устанавливая беби-боксы, мы тем самым развязываем руки женщинам. При этом неизвестно, куда пойдет ребенок. Может, на органы. Павел Астахов пытался выяснить судьбы детей из беби-боксов. Во многих случаях никто не знает, куда ушли эти дети. У нас не прописан правовой механизм, так что пока делать это нельзя в России».

Владимирский беби-бокс прекратил свое существование в декабре прошлого года. «Общими усилиями и общественных организаций владимирских, и губернатора области, и департамента здравоохранения мы его закрыли», − прокомментировал прекращение работы беби-бокса Геннадий Прохорычев в эфире областного канала «Россия‑1».