Алиса Аксенова не нашла причин отдавать Золотые ворота церкви

Станет ли противостояние с РПЦ возможностью объединить усилия с Конышевым?

На прошлой неделе стало известно о желании Русской православной церкви забрать себе 52 объекта в регионе. В одном только Владимире изъять могут Золотые ворота и еще восемь зданий, которые лишь отдаленно относятся к религии. Ранее осторожно по теме высказалась губернатор Светлана Орлова.

В случае успеха церковников больше всех потеряет Владимиро-Суздальский музей-заповедник. Наши коллеги с радио СОЛЬ узнали мнение почетного президента и бывшего директора «музейной империи» Алисы Аксеновой.

Алиса Аксенова: За свою многолетнюю работу, более полувека это, наверное, серьезный пятый или шестой заход. И я поражаюсь. Авторы, которые выступают со стороны РПЦ, почему же они не прислушиваются к тем доводам, которые были изложены?

Начнем с Золотых ворот. Золотые ворота, 12 век, 1164 год – это единственный в стране памятник военно-оборонительного зодчества. Это часть оборонительного кольца Владимира. В Киеве остались жалкие остатки. А Золотые ворота – прекрасно сохранился остов их. И то, как они используются, это удивительный пример, по-моему, идеальный пример использования памятника в военно-патриотической, в воспитательной работе. Вы представляете, там надо преодолеть 64 ступеньки. Упоминаю это, потому что были предложения – вот, там надо венчания проводить и т.д. Туристы знакомятся с замечательной диорамой штурма Владимира татарами. Это когда Русь пала под напором татар, Владимир – столица. А затем – галерея Героев Советского Союза. Их более 140. С галереи открывается замечательная панорама на город. То есть во всех отношениях это сугубо туристический объект.

Кстати, за все время своего существования с 1164 года там никогда не было общины. 40 лет всего-навсего велась служба, которую организовал в одно время владимирский градоначальник. Это где-то в середине 90‑х годов 19 века. И только. Поэтому это относительно церковный памятник. Он только увенчан церковью. А так – это военно-оборонительное сооружение. Для использования службы это невозможно – 64 ступеньки пойдут они к заутренней и т.д. Первый аргумент. Мое письмо было настолько убедительно, оно было открытое, весь город его обсуждал, что наш Владыка, которого я очень уважаю, как-то после этого вопрос вроде бы снял.

Теперь второе. Почему Троицкая церковь, которая стоит близ Золотых ворот, старообрядческая, там замечательный, уникальный музей хрусталя – ну, уникальный-то у нас в самом Гусь-Хрустальном, в Георгиевском соборе, на который тоже РПЦ претендует, но и этот замечательно сделанный, буквально сказка. Я даже, когда-то с митрополитом старообрядческим объяснялась, говорила. Это давно было, он скончался уже. Представители общины не раз беседовали со мной, и я доказывала: «Вы поймите, вы не в состоянии содержать этот памятник». Говорила им цифры, сколько стоит отопление, вентиляция, охрана. А без этого памятник не может, начнет болеть камень и т.д. И такая немаловажная деталь – они согласились со мной. И у нас мирно сошлось. И вот памятник, который в состав ВСМЗ входил, Богородицкая церковь, она дониконианского периода постройки, и кресты на ней сменили на старообрядческие, вот эти нарядные на строгие. И эта бедная маленькая община. Вопрос ясен. И снова ведет, и опять РПЦ.

Спасо-Евфимиев монастырь. Его судьба такая… Богатейший монастырь по памятникам. С 1923 года там была тюрьма. Тюрьма была и политическая, потом военнопленная, и там была колония. Как бы то ни было, тюремное назначение. С 1967 года вошел туда музей-заповедник. И вот 50 лет неустанной работы вместе с реставраторами, восстановление всех памятников, создание девяти замечательных музеев разнопрофильных. Колокольня, колокола все были в свое время перебиты, были содраны все 19 колоколов. Теперь там замечательный у нас аптечный монастырский огород и т.д. Это замечательный музейный град. Много я видела за границей монастырей и музеефицированных. Даже, например, в Мексике. Но близко к этому ничего нет. Разорить его?

Что касается собора – собор предоставлен к услугам, пожалуйста. Там проводятся службы. Когда бывает праздник Преображения, Спасо-Преображенский монастырь, и Рождественские праздники, проходит общегородской крестный ход. Монастырь открыт. Вы знаете, придраться вроде бы не к чему. Ну, ребята, давайте жить дружно. Мы делаем одно дело – воспитание. Своим языком церковь, своим языком мы. Но задача у нас одна.

Приказная изба. Опять-таки, это памятник вообще-то гражданский. Там никогда никаких церковных служб не проводилось. Там сидели дьяки и вели все дела богатого Покровского монастыря, земли которого доходили до Белого озера, до Московской губернии и т.д. В этом памятнике люди узнают историю всю Покровского монастыря. Самая благодарная, благородная, отвечающая интересам монастыря задача. Там была прекрасная – светлая память – монахиня Софья, которая восстанавливала церковную часть монастыря, с которой мы нашли общий язык. Все, теперь появились какие-то новые силы и по-новой поднимают те вопросы, которые вроде бы отрегулированы. И вроде бы так доказательно, убедительно. Это не эмоции, это конкретные факты.

Вопрос: Ваше экспертное мнение – получится ли у нынешнего руководства ВСМЗ [гендиректора Игоря Конышева] наладить какой-то конструктивный диалог?

А.А.: У нас настолько, мягко скажем, странное руководство назначил министр культуры Мединский, о чем он думал, жестко говорю, назначая генеральным директором такого уникального музея, где 55 памятников, – я вам одну картинку, не стесняясь, говорю: один из заместителей говорит: «Господи, да зачем же столько памятников? Ведь их не запомнишь». Это говорит заместитель директора! Директор в Золотые ворота даже сам не поднимался. Он сходу – да, согласен на все, на передачу музеев. Ну не туда попал человек, ему коммерцией заниматься. Он в Росатоме. А музей Ильича – он был весь сделан. Там опять его заслуги не музейные. Он там сделал гостиницу и столовую.

Почему такого человека? Я была убеждена, что министр объявит всероссийский конкурс на пост генерального директора ВСМЗ, который единственный из всех заповедников получил 2 государственных премии, премию президента, получил золотой диплом музейного союза Европейского совета. Очень высоко оценена эта работа. Мне, это персонификация, можно сказать, присвоено звание Героя труда. Не потому что другие директора хуже и т.д., а это потому что значение такое великое музея.

И начинали мы, в отличие от всех замечательных музеев, с нуля. В Суздале мы начинали. Там 8 было промороженных залов и печка-буржуйка. Золотые ворота с 4 печками и дрова, которые хранились в башнях. Такая история нашего музея трогательная. Менялся экономический, политический строй, и мы всегда как-то находили лазейки, где-то спорили. И вот этот пришедший новый директор рушит. Он уже многое разрушил. Так что вот. Я это сказала Владимиру Владимировичу Путину. Это была мимолетная встреча, когда недавно встречались. Но это нужно продолжать. С таким директором мы потеряем музей. А церковь будет очень довольна.