Дом снесли, компенсацию не дали. Жительница Юрьев-Польского судится с чиновниками

Жительница Юрьев-Польского судится с администрацией района из-за снесенного дома № 31 по улице Школьной. По словам женщины, у нее в собственности была квартира площадью 17,8 квадратных метра, за которую она не получила ни материальную компенсацию, ни другое жилое помещение взамен утраченного. Об этом ПроВладимиру рассказал адвокат Максим Никонов, защищающий интересы истицы.

В октябре 2016 года администрация вынесла постановление о признании старого деревянного дома № 31 непригодным для проживания, но никаких действий по его сносу не предпринимала до апреля следующего года. Тогда жильцов, со слов все той же истицы, стали «вежливо подталкивать» к голосованию за снос дома, хотя они этого не хотели. В итоге семеро из 11 собственников голосовали «за» и поставили подписи в протоколе.

Дальнейший сценарий предсказуем: в мае 2017 года администрация района выпустила постановление, в июне — стала собственником 1/2 и 10/24 долей в праве общей долевой собственности, а в августе дом снесли.

Женщина, проживавшая в квартире № 8, обратилась в суд, чтобы взыскать с администрации компенсацию в размере 553 тысячи рублей. Расчет суммы велся исходя из стоимости квадратного метра жилья в Юрьев-Польском в III квартале 2017 года (31 тысяча рублей).

Администрация Юрьев-Польского района с постановкой вопроса не согласилась. Чиновники утверждают, что дом № 31 являлся не многоквартирным, а индивидуальным жилым, у истицы в собственности была не квартира, а доля в доме. Более того, администрация района утверждает, что в спорном строении несколько лет до сноса никто не проживал, хотя жительница заявляла обратное.

Дом стоял на земельном участке, который является муниципальной собственностью под индивидуальное жилищное строительство. Изымать его не было необходимости — собственники дома не имеют на него права. Соответственно, применить часть 10 статьи 32 Жилищного кодекса РФ, говорящей о необходимости изымать земельный участок и жилые помещения, в случае отказа собственников самим сносить дом, в этом случае нельзя.

«Таким образом, собственники дома путем совершения определенных действий (решение о сносе в виде протокола и заключения муниципального контракта на снос дома от 09.08.2017) добровольно отказались от своего права собственности, что соответствует статьям 209 и 235 ГК РФ», — говорится в возражении администрации на кассационную жалобу на решение Юрьев-Польского районного суда.

Снос жилого дома — результат решения собственников, а не властного распоряжения администрации, настаивают чиновники. Их позицию поддержал Юрьев-Польский районный суд, а затем Владимирский областной суд, после чего истица подала кассационную жалобу в президиум Владимирского областного суда.

«То, как администрация снесла дом без выплаты жильцам компенсаций, и возмутительно, и сомнительно с правовой точки зрения. С самого начала было понятно, что ситуация юридически сложная сама по себе. Плюс это дело — из числа судебных споров против местной администрации, которые легкими не бывают по определению.

К сожалению, суды первой и апелляционной инстанций посчитали, что администрация действовала законно и жильцам компенсация не положена. Но я рад, что удалось переломить ситуацию — президиум Владимирского областного суда разобрался в ситуации и полностью поддержал в своем постановлении те доводы, которые я с первого дня процесса высказывал и в судебных заседаниях, и в жалобах. Теперь дело будет рассматриваться заново. Надеюсь, мой доверитель хотя бы со второго раза все-таки получит компенсацию за снесенное жилье», — рассказал ПроВладимиру адвокат Максим Никонов.

Никонов пояснил, что дом по улице Школьной был многоквартирным — то есть соответствовал критериям, указанным в российском законодательстве, а именно:

«Многоквартирным домом признается совокупность двух и более квартир, имеющих самостоятельные выходы либо на земельный участок, прилегающий к жилому дому, либо в помещения общего пользования в таком доме. Многоквартирный дом содержит в себе элементы общего имущества собственников помещений в таком доме».

Согласно техническому паспорту, в доме № 31 было несколько квартир, которые выходили в помещения общего пользования: площадки первого и второго этажа, лестничные пролеты, туалеты, кладовки и так далее. Истица в декабре 1996 года покупала не долю в доме, а конкретную квартиру.

К индивидуальному жилому дома строение нельзя отнести, исходя из положений части 3 статьи 48 ГК РФ (в редакции Федерального закона № 210-ФЗ от 01.12.2005 года, действующей на момент принятия постановления № 628 от 29.05.2017 года о сносе дома № 31), согласно которому индивидуальными считаются отдельно стоящие жилые дома с количеством этажей не более трех, предназначенные для проживания одной семьи.

Подписание протокола не говорит о реальном желании жильцов снести дом, поскольку никто из них не предпринимал никакие действия к этому — не переезжал, не вывозил мебель и другие вещи. Снос дома произошел не из-за голосования людей, а из-за того, что именно администрация в мае 2017 года признала дом непригодным для проживания и подлежащим сносу в рамках своих властных полномочий, считает Никонов.

«Какие внутренние соображения у администрации мне трудно сказать. То ли там искренне считают, что делают все правильно, то ли решили сэкономить на компенсациях из бюджета по принципу „Кто пойдет жаловаться на местную администрацию? А если пойдут, то отобьемся в суде — ситуация сложная, разберется не каждый“. Какой из вариантов реалистичнее, думаю, каждый может определить самостоятельно», — отметил в разговоре с ПроВладимиром Максим Никонов.

Что администрация Юрьев-Польского района хочет делать с освободившимся земельным участком, пока неизвестно. Следующее судебное разбирательство назначено на июль.