Адвокаты Мокшиной обвинили дававших взятки силовиков в «деформации» показаний

Сегодня в Октябрьском районном суде на очередном заседании по делу руководителя владимирской Росгвардии Алфии Мокшиной допросили еще двух свидетелей. Показания дали начальники управлений вневедомственной охраны по Петушинскому району Сергей Кашутин и по Кольчугинскому району Сергей Просыпалов. Они в мае 2018 года передали заму Мокшиной Алексею Прямову 30 тысяч и 5 тысяч рублей соответственно в полной уверенности, что деньги предназначались для начальницы Росгвардии. Правда, в первичном допросе свидетеля Просыпалова о Мокшиной ни говорилось ни слова, из чего адвокаты обвиняемой выстроили целую теорию о сфабрикованном следствием деле.

В обоих отделах вневедомственной охраны проходившая весной 2018 года ревизия выявила, по оценке самих начальников, «очень серьезные» нарушения. Так, в Петушках обнаружились перерасход бензина на 11 тысяч рублей, недостача материальных средств на 12 тысяч и убытки по утилизации автомобиля на 4 тысячи, а в Кольчугино – завышение зарплаты из-за неправильной категории сотрудников, невыставление счетов за ложные вызовы, излишки и недостача имущества.

Все недостатки, по словам Кашутина и Просыпалова, их отделы устранили в начале мая, а ответственные за них сотрудники добровольно погасили убытки. Тем не менее, дабы избежать ответственности, начальники районных управлений вневедомственной охраны согласились на требование зама Алфии Мокшиной Алексея Прямова о передаче денег. Суммы, которые требовали с Кашутина и Просыпалова, различались, да и их мотивация тоже.

Кашутин: «Требование о передаче денег я услышал от Прямова. Было предложено решение вопроса по минимизации нарушений и непривлечению к дисциплинарной ответственности: передать средства в качестве благодарности ревизионной комиссии. Позже прозвучала сумма – в качестве эквивалента в номинале: «Внести тридцаточку».

Просыпалов: «Ко мне обратился Прямов с требованием передать 10 тысяч рублей для дальнейшей передачи Мокшиной для достижения положительных результатов по итогам проверки и по непривлечению к дисциплинарной ответственности. Изначально я не хотел передавать деньги Мокшиной. Прямов сказал мне, что вынужден будет сообщить о моем отказе Мокшиной, и я принял решение не искушать судьбу, т.к. мне осталось до пенсии менее трех лет, я хотел спокойно доработать, поэтому вынужден был согласиться и передать деньги для Мокшиной. Я передал Прямову лично в руки 5 тысяч рублей, за оставшейся суммой ко мне не обращались».

С самой Алфией Рашитовной взяткодатели не общались, но у них «была твердая уверенность, что указание исходит от Мокшиной». Словам Алексея Прямова, который кивал на начальницу, они доверяли, хотя и Мокшина намекала: «Прямов же объяснил, как решать вопросы, так и надо действовать».

В то же время показания Сергея Просыпалова в самом начале следствия кардинально отличались от судебных. Так, на допросе 27 июня 2018 года начальник кольчугинской вневедомственной охраны сообщил, что деньги предназначались исключительно для членов комиссии, а о Мокшиной там не говорилось ни слова: 

«Прямов мне сообщил о необходимости передачи ему денежных средств в количестве 5 тысяч рублей для дальнейших трат на членов комиссии проводимой проверки в целях достижения положительных результатов проверки. В связи с чем необходимо оказать материальную помощь, передать ему данные деньги, поскольку в дальнейшем они будут направлены на решение вопросов с членами проверки для того, чтобы те на выявленные нарушения закрыли глаза. В том числе решит вопросы с комиссией, чтобы они не проверяли дополнительную документацию моего подразделения, дабы не выявить новые нарушения».

А вот уже через четыре дня – 2 июля 2018 года – Сергей Просыпалов уточнил, что деньги предназначались начальнице владимирской Росгвардии для минимизации нарушений и непривлечения его к ответственности. Защитники Алфии Мокшиной долго терзали свидетеля, с чем связаны такие «метаморфозы», «деформация» и «трансформация» показаний. Силовик ответил, что на первом допросе он дал показания «не полностью, не подробно был допрошен: как вопросы задавались, так и отвечалось». А в дальнейшем он более детально рассказал о ситуации. Адвокаты же считали, что тут не обошлось без руки следователя, тем более что некоторые формулировки в протоколах были написаны, как под копирку.

Еще один пример – характеристика Мокшиной как руководителя. На допросе 2 июля 2018 года Сергей Просыпалов сообщил:

«Могу охарактеризовать Мокшину как своевольную и своенравную, она жесткий, требовательный не в меру руководитель. В отношении подчиненных использовала нецензурные выражения. В коллективе ее особо не уважали, больше боялись. У Мокшиной было одно и самое правильное – это ее мнение. Спорить с ней было бесполезно. Могла привлечь к ответственности просто на эмоциях».

Аналогичную оценку уже давал на суде и в допросах Алексей Прямов. На сегодняшнем заседании в подобном ключе о Мокшиной высказался и Сергей Кашутин:

«Требовательный, жесткий руководитель, быстрый на принятие решений и выявление, назначение виноватых. Могла применить жесткое словечко, ближе к ненормативной лексике, чтобы быстрее доходили до подчиненных ее требования. Наслышан об этом».

Было ли это общее мнение силовиков о Мокшиной, либо же кто-то склонял их дать именно такую характеристику начальнице, так и осталось до конца не выясненным.

В итоге же дача взяток сотрудниками вневедомственной охраны не привела к стопроцентному результату. Все выявленные ревизией нарушения вошли в итоговый акт проверки, хотя к ответственности Сергея Кашутина и Сергея Просыпалова привлекать не стали. В душе у Кашутина «клокотало», но претензий он никому не предъявлял. 

На следующем заседании допросят сотрудника ФСБ, который, очевидно, проводил спецоперацию в отношении Алфии Рашитовны. Предыдущие материалы по делу Мокшиной вы можете прочитать здесь.