«Безграмотные бредни»: Мельников опроверг обвинения в пяти преступлениях

14 мая во Фрунзенском районном суде города Владимира прошли прения по процессу Алексея Мельникова. Экс-директора «Автоприбора» обвиняют в пяти преступлениях. Прокуратура потребовала посадить владимирского бизнесмена на семь лет и выписать ему полумиллионный штраф. Еще 126 млн рублей с него может отсудить банк ВТБ. Сам Мельников вину не признал и, рассказав свою версию событий, попросил судью Дмитрия Рукина себя оправдать.

«МЕНЯ РЕЙДЕРИЛИ ЧЕРЕЗ БАНКРОТСТВО»

Обвинение №1: преднамеренное банкротство

Главное, в чем обвиняют Алексея Мельникова, – это преднамеренное банкротство ОАО «Завод Автоприбор». По версии следствия, владелец предприятия, взяв в ВТБ большой кредит, и не думал его отдавать, чем нанес ущерб банку в 1,4 млрд рублей.

Как указала в прениях гособвинитель, Мельников брал многомиллионные займы и заключал сделки с аффилированными компаниями «СХК Вышка», «Техника-Инвест», «Авто-Холд», «Торговый дом Автоприбор» и другими (принадлежащими его старшим сыновьям и матери малолетнего сына Наталье Авдеевой). Какие-то фирмы получили имущество по заниженной цене, с другими якобы велся фиктивный документооборот.

Некие тайные свидетели, которые давали показания под псевдонимами и, очевидно, входили в близкий круг Алексея Мельникова, на допросах рассказали, что в личных беседах владелец завода заявлял, что кредит ВТБ возвращать не намерен, а собирается избавиться от долгов предприятия путем его банкротства. Вдобавок одной из первых фирм, вступивших в дело о банкротстве «Автоприбора», стала ЧОО «Витязь», также аффилированная с бизнесменом.

На основе всего этого следствие сделало вывод о заинтересованности Мельникова в банкротстве завода, а обвинения бизнесмена в адрес ВТБ – это лишь «перекладывание ответственности». С этими доводами согласился и представитель банка. Со словами подсудимого, что «невозможно украсть у самого себя», в ВТБ не согласны, поскольку при банкротстве компании ее собственность должна было отойти кредиторам, а Мельников якобы «имел умысел максимально вывести имущество», дабы банку как основному кредитору ничего не досталось.

Ответ Мельникова

На все эти обвинения Алексей Мельников заявил, что аргументы следствия «надуманные и не соответствуют реальному рыночному обороту». Сделки с «дружественными компаниями» не могли привести к банкротству «Автоприбора», поскольку были экономически выгодными: займы выдавались под более низкие и не «грабительские» проценты, как у банков, и без штрафных санкций, заложенное при этом имущество не предполагало перехода права собственности, а если и продавалось, то дорого. Зато сейчас завод, по мнению бывшего владельца, «дербанят» за бесценок.

Вообще, по словам Мельникова, «дружественные компании» помогали заводу выжить и даже в процессе банкротства выступали за внешнее управление и спасение производства, а не продажу с молотка. Более того, тот же «Торговый дом Автоприбор» взял кредит в «Сбербанке» в 100 млн рублей и выдал его в качестве займа заводу, поскольку само предприятие получить деньги в банках уже не могло. Что касается «ЧОО Витязь», то не эта организация подала заявление о банкротстве ОАО «Завод Автоприбор», а ИП Светлана Роман, никак с Мельниковым, по его словам, не связанная.

«Компании проявили благородство – согласились на мировое соглашение. Они желали и помогали предприятию выжить. А другие душили отсутствием оборотного капитала и душили изощренно, вымогая взятки, как будто мы штампуем наркотики, а не работаем на сверхконкурентном рынке.

Только банк твердил о конкурсном производстве, хотя у предприятия была не одна возможность восстановить платежеспособность. Возникает ощущение, что некоторые путают государственный карман со своим, изощренно вымогая взятки», – рассказал Мельников.

Также подсудимый напомнил, что существуют четыре признака преднамеренного банкротства, и ни один в его случае не подтверждается. Проведенную же финансовую экспертизу и сделанные на ее основе выводы он назвал «безграмотными бреднями». Все, что хотел бизнесмен, – это «вырваться наконец из удушающей кабалы» кредитов, и это можно было сделать. Так, Алексей Мельников собирался продать акции завода: каждые 10% стоили по 200 – 300 млн рублей, однако ВТБ не дал это сделать и в итоге получил акции «по нулевой стоимости».

«Я ни одного дня не останавливал борьбы за завод. Но когда тебя рейдерят через банкротство – это что такое? Меня рейдерили через банкротство. Мы столько слышим с высоких трибун о том, что хватит кошмарить бизнес, и тут люди, работающие в государственном банке, приходят и не только тебя, но и сотни людей, которые работают на конвейере [хотят убрать]…

Никаких хищений не было, все деньги поступили на расчетные счета завода. В моих мыслях и близко не было банкротить завод, т.к. я за этот завод лично поручился, поручился мой сын, я заложил туда акции», – заверил экс-директор «Автоприбора».

Заметим, что банкротство «Автоприбора» было первым в череде аналогичных процессов по владимирским предприятиям. Недавно несостоятельным признали уникальное производство пеностекла «СТЭС-Владимир». Его создатели также заявляли, что их «рейдерили через банкротство», и теперь «СТЭС» может выкупить единственный в мире конкурент из США.

«ПЕРЕХОД К РАЗДЕРБАНКЕ И ВОРОВСТВУ»

Обвинение №2: злоупотребление полномочиями

Второе в этом процессе уголовное дело касалось злоупотребления полномочиями, выразившееся в том, что в 2013 году – в период процедуры наблюдения – ОАО «Завод Автоприбор» заключил договор с ООО «Завод Автоприбор». Новую компанию со схожим названием зарегистрировали в Брянске. Она выполняла функции контрагента: платила рабочим зарплату, вела финансовые дела.

По мнению следствия, договор с ООО был убыточный (ущерб якобы превысил 1,2 млрд рублей и привел к банкротству ОАО), однако оспорить и расторгнуть его было нельзя, поскольку тогда пришлось бы сначала уволить с завода всех рабочих. Гособвинитель признала, что именно деятельность второй компании в ходе банкротства первой стала основным источником выплаты зарплат сотрудникам. Но этот плюс следователи не разглядели, а увидели лишь минусы: договор с ООО «Завод Автоприбор» заключался «с целью фактического контроля финансовых потоков» предприятия, а брянская прописка нужна была «во избежание налогового контроля».

Ответ Мельникова

Комментируя это обвинение, Алексей Мельников пояснил, что создание подобной «бридж-компании» – это «мировая практика» в банкротных процессах. Появляется фирма, которая временно берет на себя дела и помогает находящейся на грани банкротства организации восстановить платежеспособность. ООО «Завод Автоприбор» при этом не получил ничего от ОАО, никакой собственности. Да и договор на оказание услуг Мельников не подписывал.

«Ничего, кроме своего опыта, знаний и авторитета, которые мы имели у потребителей, мы туда не принесли. Не имея ООО, мы не смогли бы и месяца прожить в этом режиме. Оно служило мостом, чтобы перейти из одного состояния в другое, в лучше. Это был переход к восстановлению платежеспособности, а по мнению банка ВТБ – переход к раздербанке и воровству», – произнес бизнесмен.

«НАХОДКА – ПРЯМО ДЛЯ СЦЕНАРИЯ»

Обвинение №3: растрата квартир

Еще один эпизод, который вменяют в вину Алексею Мельникову, – это отчуждение восьми заводских квартир. Как в прениях утверждала гособвинитель, жилье «без фактической оплаты» перешло связанным с подсудимым лицам. Позже, правда, они выплатили порядка 9,5 млн рублей, которые им якобы дал сын Мельникова, но деньги сразу перечислили в счет долгов «Технике-Инвест» и «ИК Благовест».

Следствие считает, что таким образом сделкам придали законность, дабы в ходе процедуры банкротства их нельзя было оспорить. Ущерб насчитали на 21,5 млн рублей. К свидетельским показаниям, которые противоречили этой версии, гособвинитель попросил относиться критически, поскольку «все работники завода старались выслужиться перед Мельниковым».

Ответ Мельникова

Рассказывая о квартирах, экс-владелец «Автоприбора» пояснил, что жилплощадь стоимостью 18 млн рублей была его. В какой-то момент квартиры переоформили на завод. Мельников получил за них 5,5 млн рублей, а остальное выдали векселями. Бизнесмен заверил, что вексели были настоящие, и он их «индоссировал». А свидетели обвинения, заявлявшие об обратном, «готовы любую бумагу подписать, если к ним пришел следователь», считает Мельников.

«Находка – прямо для сценария какого-нибудь», – подытожил подсудимый.

МУСОРНЫЙ СЛЕД

Обвинение №4: незаконная продажа «Спецтехавто»

Четвертым преступлением Мельникова, по версии следствия, стала продажа доли в 40% ООО «Спецтехавто», которому принадлежит Марьинский полигон. Доля за 20,2 млн рублей отошла «СХК Вышка», причем оплата прошла векселями за взаимозачет по займу. В связи с этим гособвинение сделало вывод, что «сделка не предусматривала получение прибыли заводом». В итоге арбитражный суд договор отменил.

Ответ Мельникова

По словам обвиняемого, на момент продажи доли «Спецтехавто» чистые активы компании составляли 30 млн рублей, т.е. 40% оценивались примерно в 12 – 14 млн, а продали их за 20 млн. Зато когда арбитраж вернул долю ОАО «Завод Автоприбор», ее в итоге, по информации Мельникова, реализовали по цене в 130 раз ниже, и это не какой-то уникальный случай.

«Это говорит о том, что банку и тем людям, которых он продвигал, было абсолютно наплевать, что случится позже. Были механизмы, как раздербанить предприятие, и раздербанили. По 1360 рублей за квадратный метр продали одно из лучших предприятий. Для сокрытия этого и завели уголовное дело», – поведал Мельников.

«ОТКРОВЕННАЯ СТРЕПОТНЯ ПОД УГОЛОВНОЕ ДЕЛО»

Обвинение №5: мошенничество с техникой

Последнее, в чем обвинили экс-директора «Автоприбора», – в мошенничестве с использованием служебного положения. В 2011 году на завод поступила гибочная линия стоимостью 848 тысяч евро (на тот момент 36,6 млн рублей), вот только предприятию новая техника не принадлежала. Оборудование оформили на ООО «Строй-инвест», впоследствии оно отошло другим аффилированным фирмам.

Ответ Мельникова

Бывший владелец завода по этому эпизоду пояснил, что уже тогда, в 2011 году, дела в компании шли не очень, и, оценивая риски, Мельников искал, кто может купить для предприятия оборудование и оставить его в пользование. Такие люди нашлись. В итоге «Автоприбор» получил гибочную линию, а приобретатель в лизинг техники, по словам Мельникова, заплатил два полных платежа и штрафы.

«Мошенничать с тем, что у тебя нет, продавать это имущество я не мог», – добавил бизнесмен.

Оценивая аргументы следствия в целом, подсудимый заявил, что никаких экономических доводов у обвинения нет, а есть либо сфальсифицированные документы, либо неизвестно каким образом полученные показания.

«На каждом заседании оглашались допросы свидетелей в ходе следствия. Происходило это потому, что на суде они говорили, что знают и помнят, а в тех показаниях – то, что от них хотят услышать.

Проведенная экспертиза – это фальсификация самой идеи нахождения истины, откровенная стрепотня под уголовное дело. Просто фальсифицируют доказательную базу следствия. Доказательная база неприменима и недостоверна.

Может быть, и мне надо было взять в 2009 – 2010 году и остановить завод и не работать в ущерб себе. Но я свое уступал, я свое сохранял, я работал для людей. Мне говорят: «Здесь ты прав, здесь ты прав, здесь прав». – А где я не прав? – «А по совокупности ты не прав. По совокупности я считаю, что ты преступник».

Алексей Мельников попросил суд себя оправдать. Гособвинитель же предложил назначить следующее наказание:

• За преднамеренное банкротство – 3 года колонии, 200 тысяч рублей штрафа;
• За злоупотребление полномочиями – 4 года колонии, лишение права заниматься определенной деятельностью;
• За растрату квартир – 3 года колонии, 250 тысяч рублей штрафа;
• За продажу «Спецтехавто» – 3 года 6 месяцев колонии, 250 тысяч рублей штрафа;
• За мошенничество с техникой – 3 года колонии, 250 тысяч рублей штрафа.

В сумме: 7 лет колонии общего режима, 500 тысяч рублей штрафа и лишение права заниматься определенной деятельностью на три года. В срок заключения в случае обвинительного приговора попросили зачесть время, проведенное Мельниковым под арестом.

Последнее слово подсудимый произнесет 20 июня, затем судья возьмет время для вынесения вердикта.